Памятник князю Святославу
Дубы князя Владимира
Так называли в XIXв. вековые дубы. Самый знаменитый из них находился в Межигорье и считался одной из местных достопримечательностей. Многие горожане специально приезжали на прогулочных пароходиках в Межигороское ущелье – полюбоваться местной природой, в том числе вековым дубом. Его называли «живой книгой родной истории». Так же были известны «великокняжеские дубы» в парке Лукашевича (в районе нынешней площади Шевченко). Так же много дубов было во многих усадьбах от Китаево до Голосеево. Но за истекший век реликтовых дубов в Киеве почти не осталось. Погиб и знаменитый дуб в Межигорье. Только в пригородах и Лысогорском заповеднике часть дубов сохранилась. При том речь идет не о тысячелетних дубах, а об их младших пятисотлетних собратьях. Деревья, как правило, не охраняются, дупла не цементируются, деревья пропадают одно за другим. Сил общественных организаций не хватает, от государства помощи пока нет!
Груша князя Владимира
Арсенальская пушка
В наше время пушка попала под очередную борьбу с памятниками советской эпохи. Был ликвидирован прекрасный барельеф на станции метро «Арсенальная» работы И.В. Макогона и А.В. Ниленко. Пушка выстояла. В последнее время под пушкой собираются представители левых партий разных направлений. Как назло, ярусом ниже находится Аскольдова могила, где собираются националисты разных направлений. Как много десятилетий назад, эти сила и не собираются мириться. Периодические стычки привели к решению властей снести пушку и перенести Крест в честь героев Крут с Аскольдовой могилы. В конечном итоге и пушку, и Крест пока удалось отстоять. Пушка осталась на старом месте, только теперь стоит она боком, и дальнейшая ее судьба не ясна.
Мемориальная доска выпускникам военных школ
Ярославов Вал, 40.
Скульптор – М.Д. Марченко,
архитектор – Т. Г. Довженко
Монастырское (просфорное) тесто
Богатая юшка по-монастырски
Это блюдо готовили в богатых киевских монастырях и подавали для знатных гостей. Напоминала юшка скорее рыбную окрошку и пришла, как многие монастырские блюда, вероятно, из Греции
Бульон варили на двух или трех видах рыбы (обязательно требовалось сочетание рыбы жирной, рыбы постной и рыбы мелкой), отдельно зажаривали лук с морковкой и белыми кореньями, в бульон добавляли огуречный рассол, тертые соленые огурцы, маслины. В старину блюдо заправляли пастой из вареного бурака, чернослива и толченых орехов, позже эту смесь вытеснили помидоры. Приправы – лавровый лист, болгарский перец. Мелкую рыбу лучше положить в «мешочек» и вынуть когда уха готова, крупную – варить до готовности, потом вынуть из ухи, чтоб не разварилась, а потом положить в готовое блюдо.
Постный борщ по – монастырский
В Киеве, городе монастырей, многие рецепты из обителей со временем перекочевали в городское меню, в том числе знаменитый монастырский постный борщ. Готовили его как обычный, но более тщательно. Этот борщ ели во время постов, потому в старину он готовился без бульона.
В кастрюлю кидали фасоль, позже картошку, обязательно – наваристые белые коренья (корень петрушки, сельдерей) и сухофрукты, особенно в борще ценились сушенные грушки. Грибы, свеклу и морковку с луком жарили отдельно, потом добавляли в борщ. Позже стали добавлять еще протертые через сито печеные или сырые «шпаренные» кипятком помидоры и приправлять лавровым листом и перцем. Блюдо томили в печи до готовности. Если пост был не строгий, то монастырский борщ варили все – таки на бульоне из мелкой днепровской рыбки. Тогда блюдо уже называлось «монастырская юшка» (уха).
Монастырский квас
Квас издавна был одним из любимых напитком на Руси, такое впечатление, что он появился вместе с самой Русью, притом, во всем разнообразии – квас брали с собой в поле, квасом угощали гостей, квас ведерочками опрокидывали древние богатыри, квас упоминается в «Повести временных лет» и в казацких думах. Квасы были медвяные и ягодные, их сдабривали «хроном», хмелем, сахаром, мятой, изюмом и патокой, был даже березовый квас!
Никто не знает, сколько существовало сортов кваса, известно, однако, что к барочному периоду (XVII – XVIIIв.) выработались два типа кваса по производственному принципу – простой, «холопский», на хлебе и монастырский -солодовый. Традиционный старинный монастырский квас могли производить исключительно в больших хозяйствах, каковыми непосредственно являлись монастыри. Кроме того, монастырям всегда даровались льготы, сначала от князей, потом от прочих властей, на производство и торговлю квасом, в каждом монастыре хранились записи своих, уникальных рецептов.
У монастырского кваса была своя, особая харизма, считалось, что он лечит от ста недугов. Существовала любопытная народная примета – когда не могли потушить пожар старались добыть монастырского кваса, считалось, что он тушит любой пожар, а если кинуть в огонь обруч от бочки то пожар дальше не пойдет. (эх, забыли эту древнюю примету в скептичном XIXвеке, иначе Большой Пожар не уничтожил бы, наверно, за короткий срок половину Подола!). Сам пожароустойчивый квас готовили следующим образом – ржаную, пшеничную или какую ни будь другую муку в разных пропорциях и такой же солод засыпали в деревянную кадку и заваривали кипятком, используя примерно 1/10 часть положенной нормы воды. Полученную тестообразную массу мешали «веселком» до проявления сладкого вкуса, после чего перекладывали в чугунные макитры и ставили в еле теплую печь на сутки, потом массу разбавляли в ночвах водой, добавляли дрожжи (раньше – забродивший хлеб), остальную воду и оставляли настаиваться еще на несколько часов, сдабривали, только потом разливали в бочки. Бочки в квасом откатывали на лед или в камору. Воистину, приготовить этот квас, полностью в ручном режиме, было под силу только ну очень “велетерпимым” людям!
Лаврское угощение
Известно, что в Лавре всегда старались достойно принять высоких гостей, паломников тоже непременно кормили в лаврских трапезных, хотя и было определенное социальное расслоение – точно известно, что в обед для простых паломников входил постный грибной борщ, квас и серый лаврский хлеб. Более важных гостей угощали постным же борщом с маслинами и жареной рыбой.
Так же прославились лаврские хлебы, считавшиеся особыми даже среди выпечки прочих монастырей. Вначале его изготовляли из просфорного теста в ограниченных количествах для владыки, наместников и соборных старцев. В последствии, хлеб распространился не только на территории самой Лавры, но его еще раздавали паломникам лаврской пекарне, и не просто, а «с благословением», этот трогательный обычай «благословения хлебами» увы, забыт.
Что же до обедов, сохранились душевные воспоминания Наталены Королевой бывшей тогда ученицей Института благородных девиц. Она вспоминает столы под сенью деревьев, лаврский борщ с маслинами, зажаренную рыбу, трогательные деревянные ложечки в форме рыбок, черный постный хлеб и щекотавший язык крепкий лаврский квас, от которого хотелось петь. «Пейте, девочки, пейте – угощал старый монах, подливая в стаканы квас – Потом – усмехнулся он – подремлите в садочке на мураве. Только – советовал он шутя – не пойте громко, тут ведь монастырь…Смех – смехом, а от того кваса, а может от солнца, весны, радостного чувства действительно хотелось петь и смеяться!…». Какой все таки контраст составляет эта патриархальная идиллия с принятыми в некоторых современным монастырях фастфудами для паломников, а тои ресторанами, торговлей хлебами, всеми этими бочками с благословенным квасом, «монастырскими» брендами и патентами…